Некоторое время назад Айзек сказал, что у него никого не осталось, поэтому технически, на него даже пожаловаться некому. Никто не вызовет его родителей в школу, а то, что ему уже исполнилось восемнадцать, дает ему возможность самому о себе заботиться. Что уж делать, повезло. Но опять же, фраза, что у него никого не осталось ... сейчас была не верной, ... но кажется, он был на пути к этому. Он вернулся на несколько дней назад, когда своими глазами видел, как Они проткнул своим мечом живот Эллисон. Радость от того, что они убили одного из них омрачилась этим. Улыбка сошла с лица Айзека моментально, он словно нутром почувствовал, что это конец. Жизнь уходила из нее, хотя Эллисон боролась до последнего. Кто-то вызвал скорую, а она говорила, говорила для Скотта, не для него, не для Айзека. Скотт был ее первой любовью, и она сказала, что всегда будет любить его. Как Айзек мог подумать, что способен встать между ними, ведь Арджент оставила Скотта, потому что тот был оборотнем, или нет?
- Держи, надавливай! Ради бога, только не дайте ей умереть!! Ее сердце пропускало удар, потом еще один, а потом остановилось. Он это слышал, Маккол тоже.
Они аккуратно взяли ее на руки, положили на заднее сидение машины и доставили к больнице, но она уже не дышала, ее сердце не билось.
А потом случилось то, что называют чудом. Только вот легче от этого становилось едва ли. Она лежала неподвижная, спокойная. Айзек взял ее руку, чтобы снова наблюдать за тем, как его вены буквально начинают бурлить, как он забирает ее боль, что-то, что никак не дает ей очнуться. Врачи говорят, что она может очнуться в любую минуту, или не очнуться никогда. Он не отправился с ребятами на поиски Дерека, потому что кто-то должен был остаться здесь. А так как эта больничная палата стала ему почти домашней комнатой, именно он остался здесь. И, кажется, Айзек снова может говорить о том, что фактически у него никого не осталось. Дерек пропал, Эллисон в больнице, ее отец в полной депрессии, готов бросить все, да и у "скуби банды" тоже настрой ни к черту. Ко всему прочему, в городе кто-то убивает оборотней и других сверхъестественных существ, и нет никакой видимой причины для этого. Это не охотники, иначе Арджент бы знал об этом.
Врачи говорят, что рана на животе заживает, но, видимо, даже не потеря крови не дает ей очнуться или травма от меча Они, возможно здесь что-то по серьезнее. И он чувствовал это каждый раз, когда забирал ее боль. Всякий раз стараясь забрать больше, чем в прошлый. Маккол предупреждал его, что до добра это не доведет, ведь он делает это слишком часто, что и его вид оставляет желать лучшего - мешки под глазами, бледность и прочие прелести. Но он просто не мог потерять ее. Девчонка, которая пыталась убить его, которая раздражала его каждую секунду, когда он ее видел, она заставила его посмотреть на все это другими глазами. Хотелось сказать ей, что тогда, когда они были вместе, это был он, а не тот злобный недолис, который вселился в Стилински и сводил с ума всех остальных.
Он уронил голову на край кровати, чувствуя, что в очередной раз за последние несколько часов проваливается в сон.

Отредактировано Isaac Lahey (2014-08-04 22:46:11)

Айзек не был уверен, что у него получится пробудить девушку. Ведь способности забирать боль относятся только к тому, чтобы забирать боль. Они ведь не могут исцелить, только облегчить. И Лейхи продолжал делать это, ведь сам он излечивался гораздо быстрее. В голове только и крутилось - она спасла тебе жизнь, а ты не можешь ответить ей тем же. Иногда приходил Скотт, но тот только понимающе молчал, смотря своими щенячьими глазами. Теперь никто не мог злиться на Айзека, все двигались дальше, а ему двигаться было некуда. Так много всего произошло, и ему нужно было рассказать ей, рассказать, как она спасла всем им жизни, как спасла Стайлза и Лидию, как ее серебряные стрелы помогли победить Они. Все закончилось, ... точнее, та глава их жизни закончилась, но началась новая, к которой все они оказались не готовыми. Им нужна была охотница, смелая и гордая девчонка, которая однажды сказала, что никогда на всем белом свете не поцелует его, а спустя два дня оказалась в его постели. Разве он когда-либо мог подумать, что сможет быть с ней? С самой популярной девчонкой в школе? Но знаете, если твоя работа заключается в том, чтобы ночью рыть могилы на кладбище - с тобой обязательно случиться что-нибудь ужасное. Так случилось и с ним, вот только потом все стало куда лучше, даже невероятным. Жизнь превратилась в сплошные взлеты и падения, стая Альф, смерть Бойда и Эрики, то, как Дерек выгнал его, как потом оказалось, чтобы спасти ... чертов одержимый Стилински. Даже несмотря на то, что все это они пережили, впереди из по всей видимости ждало не меньше подобных событий. Хотя что может быть хуже одержимого Стилински?
А она снова звала его, тихо, хриплым голосом. Он даже чуть сжал ее ладонь, но нет ... это сделала она. Айзек поднимает голову и ошарашенно смотрит в ее глаза. А потом улыбается, ему бы позвать врача, но он просто улыбается.
- Привет. 
Глупо, глупо просто улыбаться. Сейчас наверное нужно сказать, что все живы ... что ее отец в порядке, что Лидия и Стайлз тоже. Ну если не считать некоторых проблем с рассудком.
- У тебя получилось.
Почему-то он знал, что это будет ее первый вопрос, ведь именно это она хотела, чтобы Скотт передал ее отцу. Не то, как сильно она его любит, или прощает или еще полно всякой ерунды, она, как истинная охотница, хотела передать, что именно серебро может остановить Они. А что еще могла передать его Эллисон на пороге смерти? Только то, как можно победить врагов. Эти чокнутые охотники. Айзек уже не понимает, что улыбается во все тридцать два зуба.
- Погоди, сейчас...
Он уже привык делать это, забирать ее боль. Но на этот раз он полностью уверен в том, что Эллисон почувствует его помощь. Он снова сделал это, дал ей почувствовать себя лучше, ценой собственного самочувствия, но не надолго, он уже скоро будет чувствовать себя лучше, быстрее, чем может показаться.
- Ты вернулась.
Но внезапно он снова вспомнил, к кому были обращены ее последние, как она думала, слова. Не ему. Но он все равно, черт подери, был здесь. А Скотта не было, его не было. И плевать, что он тоже торчал здесь временами, и плевать, что ему приходилось разбираться со своим бетой.

Он часто представлял себе, как она очнется. Откроет глаза, и все будет хорошо. Ну если не хорошо, то по крайней мере нормально, в той степени нормальности, как оно должно быть. Ему казалось, что в своем теле она находилась, как в какой-то ловушке, как он в чертовом холодильнике. Не забыть того случая, когда близнецы заперли их в подсобке, и у Айзека начался приступ паники, клаустрофобия, он начал превращаться, и мог растерзать ее. Тогда Скотт подоспел вовремя. Дерьмовое ощущение. Тогда впервые он понял, что может пострадать невинный человек, если иметь в виду, что Эллисон он не считал такой уж невинной. Конечно, он помнил, как ее ножи вонзались в него, как ловко она справилась с волчонком. У них была одна и та же цель, вот только она посчитала его врагом. Естественно, ведь кроме нейтрализации Канимы, у Эллисон была цель убить его Альфу. А инстинкт защиты Дерека срабатывал на ура. Спасибо, что не убила. Но после того случая, кажется, все изменилось, разве нет? Просто так получилось, что все чаще они оказывались по одну сторону. И в итоге он оказался в стае Скотта, и эти дни … когда он все чаще боролся со своим к ней влечением. Скотт это видел, Скотт это чувствовал, и черт подери, он сильнее Айзека, он – Альфа.
И видимо, все его чувства по поводу ее последних слов таки отразились на его лице. Неужели она подумала, что они кого-то потеряли? Айзек выставил руки вперед в немом жесте.
- Хей … все хорошо. Действительно. Мы догадались, что твои стрелы способны их остановить. Мы спасли Лидию, а потом Стайлз вылез из … Стайлза… зрелище было не самое.. Но он в порядке, правда, как и Лидия… просто есть несколько … интересных новостей.
Как описать все то, что произошло, пока она лежала здесь в коме, как сказать, что в городе появились все мыслимые и немыслимые наемники, мечтающие получить большой куш за убийство всех ее друзей. Ну, .. кроме Стилински, хотя наверняка формально его это тоже коснется. Но он не успел сказать ничего из этого, в палату вошла мед сестра, а потом влетел врач. Айзека оттеснили от койки куда-то в угол, а потом и вовсе выгнали, хотя он упирался и почти разозлился. Но в итоге его все-таки выперли. И, впервые за все это долгое время, он посмотрел на телефон. Пяти минут хватило на то, чтобы понять. Дерек пропал, но его вроде как нашли, и если потребуется помощь … но все в итоге в порядке. Никто не умер … кроме тех людей, которых они не знали. 
Он успел только сказать, что все живы, когда еще один доктор выпер его из палаты. Когда суетящиеся врачи сделали все, что они должны были, когда в больницу ворвался отец Эллисон, Айзек внезапно почувствовал себя неудобно. Рука этого зловещего охотника, который вечно наводил на него чувство тревоги, оказалась на плече у оборотня, Айзек почувствовал какое-то умиротворение. И первые несколько минут считал, что не должен вмешиваться в разговор отца и дочери. Может быть он сейчас решит сказать ей, что ее бешеная тетка жива и здорова, хотя о психическом здоровье так говорить рано. Но он смотрел на них в прорези жалюзи, и когда оба повернули голову в его сторону, все-таки коснулся рукой ручки двери и отворил ее, встав в проеме и облокотившись о косяк, смотря на низ исподлобья.
- И когда мы можем забрать ее домой?
Взгляд мистера Арджента сказал ему о том, … что фраза «мы» в разрезе семьи Арджентов и отдельно взятого оборотня не приемлема. Но Айзек был упертым.

Это чувство и раньше возникало, чувство как будто ты лишний, как будто пришел просто потому, что тебе не хотелось делать домашки или потому, что ты внезапно убедился - без тебя не справятся. Но ты никогда не станешь частью их "стаи". С Дереком все было иначе. Он учил их выживать, сдерживать свою сущность при полнолунии. Он был жесток, но он защищал их. Поэтому Айзеку было больно, когда Альфа прогнал его, поэтому ему было больно, когда с помощью близнецов Дерек убил Бойда. Сейчас все иначе, они сплотились, чтобы победить в новой схватке. Сперва он был на стороне Скотта в борьбе против Альф, а потом к ним присоединились близнецы в борьбе против ногитцуне. И все же, что-то в этой чертовой компании не давало покоя. Айзек понимал, что Эллисон увлечена им, но любит-то она Скотта, и с этим ничего не поделаешь. Слушать не хотелось, но он слышал. Крис пересказывал дочери все то, что произошло, как они спасли ее, как она оказалась в больнице, как они почти с того света вернули одного из близнецов. А потом чертов папаша зачем-то говорит о нем. Незачем Эллисон знать о том, что все это время он был здесь. Ему не хотелось, чтобы она была чем-то ему обязана. Даже самую малость. Ведь то, что было между ними перечеркнуть сложно, а это что-то безусловно было.
Айзек не соображает, что вот уже долгое время просто пялиться на нее. Между бровями залегла характерная для него морщинка. Наверное это страх того, что все это только жестокий сон, он откроет глаза, а Арджент снова будет лежать неподвижно, и глаза ее будут закрыты. Она просит подойти, что он и делает, не провожая взглядом ее отца. Сейчас все это не имеет значения, потому что Крис никогда не станет убивать волчонка на глазах у дочери. Он ведь малость изменился и вроде больше не маньячит. Кажется, что ее рука теперь значительно теплее, так приятно переплетать с ей пальцы и чувствовать тепло. Только нужно ли ей это. На самом деле, даже если бы она была со Скоттом, нахождение здесь Айзека было бы логичным. Когда Скотт не может приглядывать за девушкой, это может сделать член его стаи. Кто-то обязательно пошутил бы, что волчонок здесь себе будку сделал. Сообщать, что Арджент очнулась остальным он не спешил, побудет немного эгоистом.
- Послушай, ты не обязана. А я здесь, потому что Скотт разбирается со своим Бетой.
Айзеку действительно сложно было сейчас адекватно судить, завязался ли у них роман, или же он все это придумал, а Эллисон просто хотела отомстить Скотту за то, что тот подбивает клинья к Кире.
- Стилински и остальная банда ищут Дерека, который пропал, кажется...
Ага. А ведь большой папа-медведь еще об этом не знал, и не успел сказать. Что там Эллисон говорила о том, что она имеет право знать? Что ж, секреты никогда не доводили до добра, и лучше горькая пилюля, чем удар стрелой с серебряным наконечником.
- Ходят слухи, что твоя тетя жива, хоть и ... Оборотень.
Что там говорили о ней? Она спятила и сожгла пол квартала?  Айзек пожал плечами не совсем понимая, какая реакция может быть у Арджент. Да, его всегда отличала некая беспардонность.
- А еще многие из нас есть в неком списке. Мы называем его смертельный тотализатор. Кто-то убивает всех сверхъестественных существ в Бейкон Хиллс.
Вот, теперь ей точно не захочется говорить об отношениях.

А она все еще держала его руку, пальцы были переплетены, и Айзек с трудом подавлял желание снова забрать часть ее боли. Хотя, как только в палату вошла мама Скотта, ему пришлось расплести пальцы и отпустить ее руку. Он сделал это не охотно, словно после этого жеста возвращение к подобному больше не будет. Если сказать честно, он почти заставил себя с этим смириться.
- Нет. Сводки погоды я не смотрел..
Совершенно серьезно ответил парень. Ах да. Наверное она пыталась съюморить, а с юмором у него всегда были проблемы, хотя в пофигизме она обогнать его не могла, никто не мог.  Хотя, скорее он не был тем, кому все равно, он был тем, кто легко делал вид.
Интересно, а она вообще слышала, как Айзек сказал, что ее тетка воскресла из мертвых и скорее всего собирается мстить. А кому собственно мстить? По рассказам, вся их гоп-компания была в этом списке, ну, кроме него, он в этом еще тактически не участвовал, как и физически. Он в тот момент только рыл могилы на кладбище и пытался разобраться с тестом по математике, а еще – со своим отцом. Вся вереница события началась позже. Он начал жить, а не существовать подростком, которого в любой момент недалекий отец может запереть в холодильнике.
- Не охотники. Этот список, … его Лидия написала, не знаю, как это технически. Но там есть мы, и есть миллионы долларов напротив наших фамилий. Это не охотники, это скорее наемные убийцы, которые делают это за деньги. Погибло уже несколько оборотней, еще пара тварей, название которых я не помню и та сумасшедшая подружка Лидии, которая сидела в психушке. Но технически, она повесилась, так что …
Он пожал плечами, засовывая руки в карманы джинс. Ему наверное стоило сказать, что они нашли Дерека, ну те ребята, которых здесь нет.
- Слушай, они все были здесь, только их выгоняла миссис Маккол, потому что находиться здесь может только один человек. Мы с твоим отцом тут дежурили посменно. Я отправлял его спать, когда он … ну и ты понимаешь, и если он терпел меня тут, в качестве сторожевого пса, не думаю, что его порадует если я верну тебя домой так скоро.
Он не стал говорить о том, как события с Эллисон сблизили их с Крисом.  Порой Айзеку хотелось, чтобы Крис был его отцом, на пару мгновений ему даже так казалось. Особенно когда они догадались, как именно девушке удалось победить одного из Они.  Все то ужасное, что случилось с ней сблизило всех, даже близнецы, наконец, стали частью команды.
- Но, … я это сделаю, если ты хочешь. Только вот, твоего имени нет в этом списке, поэтому тебе, может быть, стоит пока что подлечиться, понаделать побольше стрел, а потом уже разбираться с наемниками. Потому что … большинство из них  - люди, и кое-кто из скуби банды ратует за то, что нам нужно привлекать полицию к этому.
По виду Айзека было понятно, что он это мнение не разделяет. Он лучше нанесет удар первым, чем будет ждать, пока за ним придут.

Рассказать о произошедшем в двух словах было не так уж и просто. Кроме того, что в городе постоянно происходили убийства, и даже  шериф Стилински понимал, что без сверхъестественного здесь точно не обошлось, у них появился еще один мелкий оборотень, который доставлял множество проблем Скотту, который раньше и представить себе не мог, что значит находится в одном помещении с взбесившимся в полнолуние волчонком. Сам Айзек не сказать, что быстро научился контролировать себя, но гораздо быстрее, чем Бойд или Эрика. Вспоминать о них, особенно об Эрике было почти также больно, как и смотреть на Эллисон, которая не приходила в себя.
- Дерек был одним из тех, кто спас Лидию.
Айзек знал об отношениях этих двоих. Что из-за семьи Хейлов погибла мать Эллисон, что-то слышал об этом. Но сейчас все они были по одну сторону баррикад. Этот список объединил их всех. В самом деле он не хотел сейчас говорить о Дереке или о том, каким тот стал героем, он бы предпочел, чтобы они просто помолчали, а он посидел рядом, потому что оставлять ее одну не мог, хотя находится здесь тоже было не безопасно.
- Слушай, ты должна знать, то, что я нахожусь здесь, не совсем безопасно для тебя. Потому что моя голова хоть и не стоит двадцать пять миллионов, как некоторые, но тоже не дешевая.
Вообще-то, кажется они были в одном диапазоне с Дереком.
- Слушай, .. он едва не потерял тебя, мы все, побудь немного послушной дочерью. Но ладно, как только он вернется, я пойду к тебе, прихвачу вещи и вернусь позже. К тому же, нужно сообщить остальным, а мой телефон сел.
Это была почти правда. Батарея была на исходе, но звонить или писать смс он просто не хотел. Новость об ее чудесном "воскрешении" безусловно обрадовала бы ребят и воодушевила их, но они бы побросали все свои дела и ринусь в больницу. Утро вечера мудренее, разве нет?
Он снова подошел ближе и занял уже привычное место в кресле возле койки. Он всегда делал вид, что спит, если кто-то проходил мимо, чтобы его просто не пытались выгнать. Да и миссис Скотт кажется чувствовала себя увереннее, когда за Эллисон кто-то приглядывал. Ему, как и любому самовлюбленному волку сейчас было плевать на то, к кому из них у этой девушки чувства сильнее. К Альфе, ее первой любви, или к парню, характер которого был настолько ужасен, что проще было его пристрелить, чем полюбить. Айзек взял ее за руку, обеими руками, накрывая, как будто пытался согреть ее. Сейчас осознать то, что они ее не потеряли - самое главное, и плевать, что будет дальше и кого она в итоге выберет.
- Знаешь, тебе не помешало бы помыться.
Он улыбнулся, едва сдерживая рвущийся наружу смех. А вы представьте себе, что чувствует волк, который не выходит из палаты девушки, которая целую неделю пролежала здесь в коме. Конечно миссис Скотт выгоняла его временами, чтобы протереть тело девушки влажными полотенцами. Но каким бы извращенцем вы его после этого не считали, он бы и сам мог с этим справится. И он помнил, в каком состоянии был сам, когда очнулся в этой же больнице.

Об этом можно было говорить долго, но они не будут. Дерек – был Альфой для Айзека, и даже если сейчас таким уже не является, инстинкт защищать его останется с волчонком, кажется, до конца его дней. Тем более, Айзек знал его другим, смелым, жестким и самоотверженным. Он защищал свою стаю, а не стая защищала его, как это полагалось у стаи Альф, например. Все это время Айзек подсознательно искал где-то нормальную семью. Сначала он считал, что Дерек, Бойд и Эрика станут для него тем, чего ему так не хватало.  А потом он подружился со Скоттом, хотя не все его друзья были так благосклонны. Пожалуй, Эллисон довольно быстро сменила гнев на милость, когда им пришлось вместе выступить против стаи Альф. Их первым совместным секретом стало то, что он не сказал никому о том, что охотница не отошла от дел, а помогала им, хоть и незаметно. Она просила не говорить, он не сказал, все просто, никаких подтекстов. Хотя потом ее волновал вопрос, почему он не рассказал остальным. Для него этот вопрос был неожиданным, не рассказал, потому что она попросила, только и всего.
- Я и сам об этом думал, учитывая то, что мне оставил отец.
Айзер пожал плечами. Дом не стоил ни гроша, а если иметь ввиду, что там был огромный долг за электричество, не ровен час, его выселят оттуда. И идти ему будет некуда. К стае Дерека он уже не принадлежал, у Дерека  самого уже стаи не было.  Жить у Скотта, учитывая то, что Айзек пока не отказывался от Эллисон, было немного … неудобно, но Айзека это не смущало.
- Эй, ты ведь просто человек, ты помнишь об этом? Ты не можешь просто так встать и уйти. А я могу только забрать твою боль. Значит до завтрашней ночи ты все еще будешь здесь.
Его обрадовал тот факт, что Арджент пока не готова была объявлять о случившемся, а значит, он может продолжать наслаждаться этой палатой и ею, наедине. Без толпы стаи Скотта, без него самого, без хныкающей Мартин и болтливого Стилински, который в последнее время, правда, стал чуть менее болтлив.
- Давай ты просто полежишь тут немного, если ты еще не забыла, неделю назад тебя проткнул здоровенный отравленный меч.
Но предложение проводить ее в душ было очень заманчивым. Ведь она провалялась в кровати целую неделю, а в сознании уже несколько часов, почти целый день. Врачи удивлены такой перемене, они немного ошарашены, хотя сейчас в больнице осталось немного народу на ночное дежурство. Несколько докторов и миссис Маккол.
- Я спрошу, можно ли тебе вставать … или
Он поднялся, выпуская руку девушки, но впал в какое-то подобие ступора.
- Или нет… То есть или не спрашивать?
Он едва заметно улыбнулся, понимая, что если что-то пойдет не так, он это почувствует.
- Ты … эм … ладно, давай.
Понимая, что он итак чего он там не видел, оттянул осторожно одеяло, участившийся пульс и сердцебиение он буквально слышал.  Говорить было явно лишним, Айзек протянул ей руку, давая понять, что поможет подняться. Брать ее на руки было нельзя, а вот помочь опереться и понять, может ли она сделать шаг, было необходимо.

Айзек уговаривал себя относиться к ситуации с рациональной стороны. Была цель – отвести девушку в душевую, и он с этой целью должен был справиться, и справиться хорошо, чтобы она не чувствовала боли и неудобств. Он поддерживал ее аккуратно за локоть и сбоку, обвивая за спину. Но когда она совершенно неожиданно оказалась столь близко, он уже понимал, что должно было произойти. Это было чертовски волнительно, и понять, правильно ли он думает, было сложно. А что вы хотите от двух подростков, опыта у которых было не так уж и много. У нее по крайней мере был опыт отношений, а у Айзека … его связи отношениями назвать было нельзя.
И вот, когда он уже собирался перейти на следующую фазу, которая возможно разъяснила бы все между ними, послышались шаги. Он услышал их раньше, и ему было на них абсолютно плевать. Но Эллисон нет. Поэтому им буквально пришлось скрыться за следующим коридором.   Затем их движение по коридору было самым скучным за всю историю его передвижений по этой больнице. Потому что он понял, сейчас ничего интересного не произойдет, ну если кто-нибудь не придет по его душу. 
Когда они оказались в душевой, он всеми правдами и не правдами хотел сказать ей, что никуда не уйдет, чего он там не видел? Ну хорошо, он останется за дверью, но за приоткрытой дверью, и будет слушать, и даже если ее сердце забьется быстрее, это будет сигналом, что ей нужна помощь. Он стоял так несколько минут, но когда услышал крик, был на месте уже через секунду, рванув дверь душевой на себя, едва не сорвав ее с петель. Увиденное его не смутило, ну может совсем немного. Он понял, что ничего угрожающего ее жизни нет, только вода поменяла температуру. Его взгляд упал на ее шрам. Не такой большой, как он думал. Точно такой же, вероятно, был и на спине. Снова перед глазами встала картина из недавнего прошлого. Он радуется, им удалось найти слабое место Они, но его улыбка меркнет, когда он оборачивается на охотницу.  И пускай она говорит эти слова Скотту, они не имею никакого значения, важна лишь ее жизнь, и то, успеют они или нет. Те чувства сложно передать, словно он потерял часть себя, и даже сейчас не может ее найти. Она осталась там.  Говорят со временем боль притупляется, наверное потому, что мы к ней привыкаем.
Айзек тянется за полотенцем и протягивает его Эллисон, отведя глаза в сторону, хотя это стоило ему огромных усилий. Смотреть бы на нее, не отводя взгляда.
- Тебе, конечно, нужно ходить, но не напрягайся сильно.
Откровенный бубнешь… Когда это Айзек неуверенно бубнил? Даже когда она сказал, что никогда не поцелует его, он и тогда нашел выход.   И если бы ее отец не вошел в это самое время, они бы наверное сошлись куда раньше. Айзек запустил пятерню в волосы, стараясь игнорировать  подступающие к нему низменные желания, ведь в любом случае, это хорошо не закончится.  Кстати, ему бы и самому не мешало вымыться.

Чертовски неудобной была вся эта ситуация, все эти подростковые неуверенности по части отношений. В любом другом вопросе Айзек оставался все таким же беспристрастным, ну или делал вид. Он не оставил Скотта, когда тот выступал против Альфы, он не оставит и Эллисон. Всю жизнь кто-то оставлял его, но сам он никогда так делать не будет. То, что происходило дальше, напоминало какую-то странную игру, правил которой волчонок не знал. Арджент решила поиграть … в заигрывания? Что-то он сильно в этом сомневался. Кажется, все вокруг знали, что она провалялась в коме и была на грани жизни и смерти, все знали, кроме нее самой. Хотела ли она казаться сильной в этот момент? Возможно. Ему бы больше подошел тот сценарий, где она хочет казаться слабой и защищенной – меньше проблем и беспокойства. Айзек опускает глаза на свою футболку и снова поднимает чуть прищуренный взгляд на девушку. Она в курсе, что он не будет играть в эту игру, пока она в таком состоянии? Наверное, да. Но мгновение спустя Айзек подлетает к ней, напрочь забывая о воде из душа и подхватывает, спиной ощущая, как холодная вода пропитывает всю его одежду. Но ему все равно. Эллисон довольно близко, очень близко, и ее губы касаются его щеки, но этого мало. Если вспомнить все их попытки первого поцелуя – то им вечно что-то мешало. Сперва ее отец, потом Они, которые заявились на вечеринку в лофт Дерека. Черт, а он ведь еще помнит о том, что Дерек заставит их отмывать каждый чертов угол там, как только они снова туда заявятся. Так что дом Маккола был более подходящим для ночевки. Но на удивление, сейчас им никто не мешает, и они могут насладиться обществом друг друга, даже несмотря на то, что ее скоро нужно будет вернуть в палату и наложить новые повязки. Он понимает, что значит двигаться, когда твои раны еще не зажили, поэтому его руки, которыми он держит ее, буквально на несколько мгновений приобретают весьма странный вид. Вены становятся черными, и Айзек чувствует то, что должен. Сначала боль, а потом облегчение, радость от того, что можешь помочь хотя бы так.  И он делает еще кое-что, целует ее. Пускай думает, что это его губы заставляют ее забыть обо всем. Теперь это не просто фигура речи.
- Идем, тебя нужно вернуть в постель.
Он улыбается и, поддерживая ее, аккуратно выводит из душевой. И когда они оказываются в коридоре, во всей больнице гаснет свет. Тишина. Айзек поворачивает голову с сторону коридора, прислушиваясь и вдыхая ноздрями воздух, ища запах, который может показаться опасным. И вот он. Порох, металл. Звуки – ботинки с низким каблуком, какой-то звон, щелчок. Все это волчонок в нем воспринимает, как опасность. Глаза Айзека становятся желтыми, он поворачивает голову к Эллисон, но она уже итак все поняла. Скорее всего, пришли за ним, но он не может допустить, чтобы она стала сопутствующим ущербом. Он беззвучно открывает дверь ординаторской, хватает с полки какие-то женские вещи и протягивает их Эллисон. Сам избавляется от мокрой одежды, находя более-менее подходящие джинсы и футболку. Ботинки приходится оставить свои.
Мобильный, лежащий на столе не ловит связь, они не могут позвонить даже Крису.
- Уходим.

В самом деле, если она имеет ввиду тот случай, когда он был в коме из-за электричества, давно бы уже пора об этом забыть. Он оттолкнул ее, а сам получил, да так, что не смог очнуться без посторонней помощи, даже пускай эта помощь была не совсем такой, как кто-либо ожидал. Странно, что ногитцуне позволил ему сковать девушку цепями, а не убить. Со вторым он бы никогда не смог смириться. Айзек смотрит на нее, в его взгляде читается полное непонимание. Парень никак не ожидал, что она сдастся. Если так, он ее совсем не знает. Или это просто последствия ее самочувствия. Но уж если Эллисон считает, что он способен оставить ее здесь только затем, чтобы быть быстрее, она ошибается.
- Вот только не надо этого.
Волчонок только что снова получил ее назад, и после их сцена в душе, казалось бы, все наконец встало на свои места. Это чертово место, этот город не может встать между ними. Лэйхи умудрялся выходить из любой передряги живым, сможет и в этот раз.
- Идем. Дать мне код от сигнализации было плохой идеей.
Айзек усмехнулся, зная, что только она поймет его слова. Она сказала ему тоже, когда он вернулся из больницы и остался с ней, или она осталась с ним, и все дело было в том, что это был он, он все помнил, он этого хотел. А сейчас он хочет уйти отсюда вместе с ней. Пускай оборотень поступает немного эгоистично, но в этом был весь он. Взяв ее за руку, они аккуратно выходят в коридор, времени на разговоры и споры у них нет. Кто-то должен принять решение, и эту ношу взваливает на себя Айзек. Они медленно, потому что иначе сейчас просто нельзя, идут по коридору. Кое-где включен резервный свет, дающий неприятное красноватое свечение. Шаги становятся громче, они идут медленно, она в любом случае была права. Всего секунда понадобилась волку, чтобы понять - они в ловушке, кто-то есть и спереди и позади них. Он оборачивается, черты лица изменяются, рукой он чуть подталкивает девушку к стене. Все происходит так быстро, что Айзек едва ли успевает сообразить, что враг, который был впереди них вовсе не враг, а даже более чем друг. Он слышит вздох облегчения со стороны Эллисон, хотя ее сердце продолжает все также быстро биться. Он сам двигается быстро в сторону охотницы, чтобы ее отец смог сделать выстрел, который спасает ему, а возможно и его дочери, жизнь. Крис проходит мимо них, чтобы убедиться, что им больше ничего не угрожает. Камеры не работают, поэтому их вряд ли кто-то хватится.
- Уходим!
Айзек в который раз испытывает чувство благодарности к этому человеку. И, кажется, у них наконец-то есть кое-то общее, чувство и желание защитить ее.
Айзек кивает и поддерживает Эллисон с другой стороны. Теперь она отчетливо понимает, с чем они столкнулись в этот раз. Все намного серьезнее. И, им с Крисом хорошо бы покинуть город, потому что эта война их уже не касается. Но кто ж будет слушать бредни подростков, когда ты в ответе за тех, кого в свое время не убил.

Айзек втянул носом воздух, запах крови, в машине. Охотница не жаловалась, но волчонок знал, что нужно предпринять что-либо достаточно быстро. Он оглянулся сквозь заднее окно, чтобы быть уверенным, что за ними никто не последует.
- Шериф уже в курсе.
Лэйхи сдвинул брови, он казалось бы, совершенно забыл, что в машине они были не одни, что сейчас тестостерона здесь слишком много. Крис знал, что Айзеку плевать на его мнение и на то, позволит ли он своей дочери видеться с ним. И наверное злился он именно по этому. Но также Крис наверняка знал, что Айзек будет защищать ее до последнего, как сделала и она. Но в первую очередь он должен быть предан своей стае, он должен помогать им, а не беспокоиться о девчонке, которой даже в списке нет. Сегодня она уцелела благодаря отцу, а не ему, а пострадала, благодаря ему, дважды.
Он стянул с задней панели аптечку и открыл ее, выбирая более или менее подходящие повязки и антисептик. Аккуратно подняв безразмерный свитер Эллисон, он обработал швы. Со стороны могло показаться, что все хуже, чем кажется. Когда они подъехали к дому, Айзек под пристальным внимание Криса, все-таки наложил две добротные повязки.
Никто не поспорит, но сейчас квартира Арджентов была чуть ли не самым безопасным местом в городе. Ни один здравомыслящий наемник не сунется к этой семьи.
Айзек даже не рассматривал возможности, что Крис выгонит его, захочет выгнать - однозначно, но не выгонит. Ему следует признать, что от парня может быть больше пользы, тем более их новый кодекс подходил как раз кстати. Когда вся долбанутая банда занята различными делами, Айзек может позволить себе просто побыть здесь. Скотт разбирается со своими бетой, так как полнолуние не за горами, у Стилинстки те же проблемы с девчонкой Хейлов, ну кроме того, что она понятия не имеет, что от нее скрывают другие. Дерек и вовсе пропал. Лидия по всей видимости ... Лидия, ну ей-то они должны сказать.
- Давай, я помогу.
Он подает ей руку и помогает выбраться из машины, поддерживая. Крис оглядывается по сторонам, Айзек же просто принюхивается и дает понять, что они в безопасности. Когда они оказываются в квартире, и когда Эллисон наконец хотя бы садиться на кровати, Крис и Айзек остаются в комнате.
- Это всего лишь наемники, что будет, когда в город прибудут охотники, со всеми этими опасными штуками.
Ему совсем не хотелось столкнуться с охотниками, которые знают, как отловить оборотней и как убить их.
- Тебе нужно немного поспать.
Отлично, вопрос Айзека остался без ответа, когда Крис обратился только к своей дочери. Он остался стоять в стороне, облокотившись о комод. А когда Крис остановился у двери и выразительно посмотрел на волчонка, Айзек сделал вид, что не заметил этого, откровенно игнорируя тот факт, что охотник не хочет оставлять его наедине со своей дочерью. Он ведь не думает, что они будут делать нечто ... она только вышла из комы, мужик.

Тот бешеный японский дух питался хаосом, раздором и болью. И когда только сотая его часть вселилась в Лейхи, тот вспомнил давнюю вражду с близнецами. Они могли поубивать друг друга, если бы девчонки не пришли им на помощь. Но ведь в самом начале он пришел к ней. Возможно затем, чтобы запаслись оружием, но чувства к ней были сильне хаоса, раздора и боли. Айзек продолжал игнорировать отца Эллисон, словно это было само собой разумеющееся. Будто бы он делал это уже сотню раз. Словно он и не в чужом доме находился. Хотя, когда все произошло, Крис предложил ему остаться здесь, но больничная палата казалась волчонку милее. Затем он переводит взгляд на девушку. Она смотрит на себя в зеркало, и когда раздевается, он уже не отводит взгляд. Сейчас ему нужно убедиться, она в порядке. Ее сердечный ритм и пульс - все в полном порядке. Она немного похудела, но в общем и целом выглядела все также привлекательно.
- Я уже думал, ты не предложишь.
Айзек улыбается и подходит к кровати, стягивая кофту и избавляясь от джинс. Он вовсе не собирался спать на диване, в полный рост он там все равно не растянется, а лишать себя удовольствия, наконец-то, нормально поспать, он не собирался. Оттянув одеяло Айзек ложится рядом с девушкой, аккуратно обнимая ее, чтобы не касаться повязки и не доставлять неудобств. Хотя о каком сне тут можно говорить, вряд ли он сегодня сможет уснуть, он будет охранять ее сон. Снова, как сторожевой пес. Его уже начинала устраивать эта роль.
- Что ж, не считая, что мы на войне, так еще и некоторые из нас - весьма дорогой трофей, я рад, что ты решила никому не говорить, хотя бы день.
Он говорил абсолютно серьезно, потому что если быть честным, он не очень-то умел шутить, а уж разрядить обстановку вообще было ему не дано. А говорить невпопад - этим он вполне мог посоревноваться со Стилински. Причем каждый раз он был уверен, что единственный в этом дур доме, кто не боишься сказать, что их ждет долгая и мучительная смерть, например. Но он готов, лишь бы домашкиу не делать. Волосы Эллисон уже высохли и приятно пахли шампунем, он потерся носом о ее шею и закрыл глаза, вслушиваясь в ее жизненные показатели, как в колыбельную. Теперь ее сердцебиение его успокаивало, в первый раз за несколько дней он действительно чувствовал, что все может быть хорошо. Будто бы их не пытались убить. Делов-то, не в первый раз же. Завтра наверняка квартира Арджентов превратится в дурдом. Лидия, охреневший Стилински, который каждый раз приходя в палату к Эллисон был белее мертвеца. И Скотт, конечно он тоже будет здесь. Но сейчас, сейчас здесь был Айзек. И знаете что, в доме Арджентов самым безопасным местом сейчас была кровать охотницы. Ее отец вряд ли будет выбивать из него дух на глазах у дочери. Эта мысль его порадовала.